Гибель Павла I - Страница 4

В самого рождения сына Павел начинает скрывать его от ищеек матери. До нее доходили лишь смутные слухи, будто он служит на флоте, воюет, совершенствуется за границей. Она даже не знает его имени и называет Симеоном по названию фрегата, на котором он, по ее догадкам, служит. Возможно, некоторые из этих слухов были дезинформацией. Константина же все это время опекает преданный Павлу офицер-медик Я.

Колтунов, под фамилией которого сын императора получает духовное образование и в 1810 году становится профессором богословия. Под этой же фамилией он прожил всю жизнь в Брянске после смерти отца и захвата власти сыновьями Марии Федоровны. Благодаря строгой конспирации, при которой уже дети Константина не знали, что они внуки Павла, старшая ветвь царского рода, единственным представителем которой являюсь я, была спасена и сохранена на протяжении двухсот лет бурной российской истории.

О том, что в акте Павла речь идет именно о Константине от Прозоровской, свидетельствует важная деталь. В 1797 году Павел не составляет акт заново, а лишь утверждает тот, что был составлен и подписан им еще в бытность наследником престола 4 января 1788 года.

Почему именно в этот день? Да потому, что именно 4 января 1788 года его старший законный сын достигает совершеннолетия, и именно ему Павел намерен в будущем передать престол. Позднее в "Учреждении об императорской фамилии" Павел ввел новый титул - цесаревич - для старшего сына царствующего государя как будущего его наследника. И вот парадокс, не находящий объяснения у историков: этот титул император жалует не Александру, а Константину! Даже такой знаток родовых прозвищ и титулов, как Е. Карнович, недоумевая по этому поводу, приводит нелепое объяснение, будто Константин - сын Марии Федоровны - получил от Павла этот титул в виде почетной награды за военные подвиги в Швейцарском походе! Нелепость такого толкования разрешается сама собой, если знать: старшим сыном цесаревичем - Павел считал сына Прозоровской Константина.

Константину же второму он не только не собирался ничего передавать, но был близок к тому, чтобы арестовать его вместе с братом и матерью.

12 марта 1801 года Павел собирался провозгласить Варвару Прозоровскую своей законной женой и императрицей, объявить законным наследником престола своего старшего сына Константина и арестовать Марию Федоровну и ее сыновей, запятнавших себя убийством Екатерины. Вот почему он был особенно весел и благодушен во время ужина 11 марта.

Не исключено и то, что роль Александра и Константина в умерщвлении императора была отнюдь не столь пассивной, как ее принято представлять.

Ведь один из свидетелей утверждал, что среди убийц Павел увидел и своего сына Константина.

- Пощадите, ваше высочество! - взмолился он. - Бога ради, воздуху! Воздуху!

Историки утверждают, что Павел ошибся, что Константина не было среди заговорщиков, что Павел просто принял за сына одного из убийц, одетого, как и Константин, в красный кавалергардский мундир. А если нет? Если Павел не ошибся и действительно увидел среди убийц Константина? А может, и Александра?

Тогда понятно, почему Александр был совершенно деморализован на следующий день: кошмарные картины удушаемого отца, наверное, неотступно стояли перед его глазами. И матери все время приходилось ободрять его, напоминая: "Вы теперь император!"

После войны 1812 года у Александра все явственнее стали проявляться симптомы тяжелого психического заболевания.

Опасаясь, что в состоянии невменяемости он разгласит страшные тайны рода, все члены семьи - сыновья, их жены и Мария Федоровна, собравшись вместе, разработали план отстранения Александра от власти. По этому плану он должен был официально передать корону Николаю и, инсценировав смерть, тайно исчезнуть и жить в безвестности. В этот план был, похоже, посвящен и Карамзин, который во время последней встречи с Александром 28 августа 1825 года сказал ему загадочную для других фразу:

"Сир. Ваши дни сочтены. Вам более нельзя откладывать"...

Но царь понял смысл этих слов и заторопился. 13 сентября он уже был в Таганроге и вызвал туда жену Елизавету Алексеевну. Она должна была прикрыть его уход: выдать за тело якобы умершего мужа тело солдата-семеновца, весьма кстати скончавшегося именно в Таганроге, да еще похожего на императора. Но Елизавете Алексеевне не пришлось хлопотать с телом солдата: царь в Таганроге умер не понарошку, а взаправду...

Считается, что он простудился во время поездки по Крыму и умер 19 ноября 1825 года от лихорадки. Но вскрытие показало - смерть наступила от разрушения печени и органов отделения желчи, а это указывает на то, что он был либо отравлен, либо заражен.

И действительно, острые желудочные боли начались у императора после того, как в Бахчисарае он отведал барбарисового сиропа...

Плохо забальзамированное тело императора прибыло в Царское Село 28 февраля 1826 года. При прощании с телом вся царская семья хранила молчание, и только Мария Федоровна трижды подходила к гробу и, как будто недоумевая, воскликнула: "Да, то мой сын Александр. Ах, как он исхудал!" После этого гроб выставили на неделю в Казанском соборе для публики, но, по распоряжению Николая, не открывали, так как лицо покойного от плохого бальзамирования сильно изменилось.

Отсюда ясно: все посвященные в тайну, включая нового императора Николая Павловича, не всматривались внимательно в изменившиеся черты покойника и считали, что все идет по плану и что под видом Александра хоронят похожего на него солдата. И только Мария Федоровна, поняв, что в гробу лежит ее сын, обеспокоилась. Боясь гнева Николая, который любил старшего брата и был уверен, что он жив и только скрылся от мира, она решается на экстравагантный шаг - "создать" старца, слухи о котором убедили бы Николая и всех посвященных в том, что план исполнился и Александр жив.